Правила жизни дающие силу

Правила жизни психотерапевта Ирвина Ялома

У меня есть секретный список людей, с которыми я мечтаю встретиться и поговорить. Многие из них – например, Далай-лама – скорее всего, за гранью возможного. Психолог, профессор психиатрии Стэнфордского университета, один из основателей школы экзистенциальной терапии и автор десятка бестселлеров Ирвин Ялом уже давно входит в их число. Его книга «Шопенгауэр как лекарство» – для меня талисман: я дарю ее всем, кто мне дорог (и часто люди, прочтя ее, потом передают эту замечательную книгу по цепочке).

Вообще большинство романов Ялома – быстродействующее лекарство для души и отличное средство психотерапии на расстоянии. Верите ли вы в последнюю или нет (лично я – верю, и знаю немало тех, кто, почитав Ялома, стал заниматься с психологом или сам пошел учиться на психотерапевта), все, что когда-либо сказал или написал этот человек, – кладезь мудрости.

Ялома уже давным-давно растащили на цитаты. Среди моих любимых: «Психотерапия – это не замена жизни, а ее генеральная репетиция» (из книги «Мамочка и смысл жизни»). «Берегитесь исключительной и безрассудной привязанности к другому; она вовсе не является, как это часто кажется, примером абсолютной любви. Такая замкнутая на себе и питающаяся собой любовь, не нуждающаяся в других и ничего им не дающая, обречена на саморазрушение» (из книги «Лечение от любви»). «Чтобы вырастить детей, вы должны вырасти сами. Иначе вы будете заводить детей от одиночества, под влиянием животных инстинктов или чтобы законопатить дыры в себе» (из книги «Когда Ницше плакал»).

Ирвин Ялом родиля почти 90 лет назад, 13 июня 1931 года. Живет он неблизко – под Сан-Франциско, до сих пор пишет книги и принимает клиентов. В конце концов, моя мечта сбылась – мы встретились. Мне даже не пришлось лететь в Калифорнию – тогда Ялом пожаловал в Москву сам. У него, кстати, русские корни (хотя русского он не знает): его родители, опасаясь погромов, почти сто лет назад бежали в Америку из маленькой деревушки на границе с Польшей. Ялом вырос в одном из самых бедных и криминальных кварталов города Вашингтона, из-за еврейского происхождения его травили в школе, и дни напролет он проводил в библиотеке, куда приезжал на стареньком велосипеде.

Во всех поездках писателя сопровождает его миниатюрная жена Мэрилин, с которой они знакомы со школы и вместе около 70 (!) лет. Жена – первый и главный читатель и критик его книг. На интервью они тоже сидели бок о бок – Мэрилин очень переживала, что долгий перелет и нагрузки могут сказаться на самочувствии мужа. Но и Ялом, и его супруга, у которых уже четверо взрослых детей и пятеро внуков, выглядели, как минимум, на пару десятков моложе своих лет (читайте: «5 стадий любви (и почему многие расстаются уже на третьей)»).

В последние годы этот необычный человек часто рассуждает о смерти (одна из недавних его книг называется Overcoming the Terror of Death – на русский ее перевели как «Вглядываясь в солнце. Жизнь без страха смерти»). Точнее – как жить более полноценно и ярко, ни на минуту не забывая о том, что мы здесь не навсегда. Правда, на нашей встрече Ирвин Ялом больше говорил о жизни – о том, например, как сохранить любовь и почему время от времени может понадобиться «проводник» – так он называет хороших психотерапевтов. Ялом, к слову, не считает психотерапию панацеей, но убежден, что проводник просто помогает разобрать «завалы», которые мешают многим из нас услышать потребности нашей души и в полную силу реализовать жизненный потенциал. Еще Ялом всегда говорит, что, хоть душа и потемки, к ней всегда можно найти код доступа – правда, у каждого он свой, уникальный.

У нас было мало времени, и в интервью (частично – по email) Ялом ограничился универсальными советами, которые для меня, впрочем, тоже бесценны.

Важно не ошибиться в выборе второй половины

У нас с женой множество точек соприкосновения, но одна из самых важных – нам всегда было интересно друг с другом. И по-прежнему интересно. Интеллектуально мы очень близки. Например, мы оба обожаем классику и часами можем обсуждать прочитанные книги. Моя жена – тоже профессор. Она специалист по французскому языку и культуре – преподает в университете. И мы оба пишем книги – вот уже 25 лет.

У нас с женой тоже были непростые периоды

Но знаете, развод для нас никогда не был опцией. Это было просто исключено. Важно давать друг другу свободу – как можно больше. Моя жена обожает Францию. И минимум два раза в год она туда ездит – повидаться с друзьями. Она обычно едет одна, а я остаюсь дома, потому что не говорю по-французски и потому что это хорошая возможность немного отдохнуть друг от друга. Для меня идеальный отдых – тропики, занятия скуба-дайвингом. Мэрилин этим не увлекается. Но мы безмерно уважаем и любим друг друга. Это – главное.

И всегда верил. Особенно если у вас дети. Когда я консультирую семейные пары на грани развода, я стараюсь сделать все, чтобы вдохновить их на открытый разговор и проанализировать буквально каждый камень преткновения в их отношениях. Я за то, чтобы спасать брак любыми способами.

Я за искренность

За открытую и честную коммуникацию между мужчиной и женщиной. Особенно если между вами проблемы. Восстановить канал эмпатии по отношению друг к другу – первый и очень важный шаг. Выйти на время из кокона собственных эмоций и настроиться на чувства другого человека. Как отреагировал мой партнер на мои слова? Что он при этом чувствовал? Что чувствует сейчас? Я именно такой реакции от него добивалась? Каковы мои скрытые мотивы? Чего я на самом деле хочу – от него, от отношений?

Обязательно посмотрите (или пересмотрите) фильм «Умница Уилл Хантинг»

Там покойный Роббин Уильямс замечательно играет психотерапевта. Нет ничего более естественного, чем процесс психотерапии. Что такое психотерапия? Это когда два человека разговаривают друг с другом по душам. Единственное отличие такого разговора от любого другого общения в том, что один из этих людей выступает проводником. Хотя на самом деле мы все в какой-то степени пациенты. И время от времени нуждаемся в помощи. Ведь все мы люди и, так или иначе, варимся в одном котле и воздействуем друг на друга.

В любой стране хорошие психотерапевты – дефицит

А в России – особенно. Ведь если вовремя обратиться к подобному специалисту и обсудить с ним какую-то небольшую свою проблему, то, возможно, удастся предотвратить что-то более серьезное. Например, депрессию. Главное – чтобы между вами и вашим психотерапевтом были честные и доверительные отношения.

У нашего внука были проблемы в школе

Он не хотел учиться, говорил: «Я слишком гениален, чтобы ходить в школу». Но в итоге удалось его переубедить, что учиться все равно надо. Знаете, что ему помогло? Мы отправили его в летний лагерь для детей, где, помимо прочего, были групповые психотерапевтические сессии. Программа длилась десять дней. Результат превзошел наши ожидания! Я вообще за то, чтобы в школах ввели обязательные занятия в группе с психологом.

Моя первая работа была в тюрьме

Первую статью я написал о вуайеристах, которые там сидели. Я ее назвал Peeping Tom («Подглядывающий Том» – в честь старинной английской легенды про бедного портного, подглядывающего за обнаженной королевой) и опубликовал в The Scientific Journal. Я пересказал в ней старинную легенду про голую королеву. Я попытался проникнуть в психику таких людей, понять, что ими движет. И рассказать несколько простых человеческих историй. Людям нравится читать личные истории, чем подробнее, тем лучше. Потом, когда я уже стал писать романы о психотерапии, всегда придерживался этого же подхода. Возможно, поэтому мои книги стали такими успешными.

Я очень люблю Толстого, Достоевского, Диккенса

Их романы в течение жизни надо обязательно прочесть. Из современных писателей мне близки Дэвид Митчелл, Харуки Мураками и Ребекка Гольдштейн.

Надо учиться жить без сожалений

Тогда, когда придет время уходить, вам будет не так грустно и страшно умирать. Величина испытываемого страха смерти имеет непосредственное отношение к величине жизни, которая остается непрожитой. Спросите себя: о чем вы в данный момент больше всего жалеете? Это на самом деле очень важно – постарайтесь проанализировать как можно глубже каждое из ваших сожалений. А теперь попробуйте заглянуть в ближайшее будущее – например, в наступающий год. Какие новые сожаления у вас могут возникнуть и почему? Что вы можете изменить в вашей жизни, чтобы их избежать?

Секс – невероятно сильная энергия жизни

Точнее, это витальная противоположность смерти. И для некоторых людей секс служит способом нейтрализовать страх старения и смерти. Хотя тот факт, что с возрастом сексуальный драйв постепенно идет на спад, – самая естественная вещь на свете. Мне нравится, как об этом писал Шопенгауэр. В свое время он был одержим сексом. Но потом он как-то сказал, что секс и страсть можно сравнить со слепящим солнцем. Когда солнце неизбежно движется к закату и наступает ночь, нам неожиданно открываются звезды, которые мы не видели раньше. Что я хочу сказать? Не надо бояться стареть. С возрастом мы познаем новые дары небес, которые в молодости были невидимы. Что касается меня, то исчезновение юношеских, во многом тиранических страстей позволило мне по достоинству оценить удивительное звездное небо и чудо быть живым, а также те радости, что я раньше упускал из виду.

Да, я знаю, что мое существование близится к концу

Но конец был всегда, с самого начала. Разница в том, что сейчас я дорожу удовольствием точной осведомленности об этом, и мне посчастливилось делиться этим с женой, которую я знаю почти всю жизнь. Мне нравятся слова Марка Аврелия из «Размышлений»: «Проживи этот короткий промежуток времени в гармонии с природой и закончи свое путешествие с чувством удовлетворения, как олива, что падает с ветки, когда она полностью созрела, благословив природу, которая ее породила, и поблагодарив дерево, которое ее взрастило».

www.marieclaire.ru

Обитель духа

Слова, дающие силы жить.

Осторожно! Много вопросов!

Я не могу понять и в конец запутался. Меня окружают люди с непонятным для меня «статусом». Но главное то, что я не могу, понять – это друзья или нет.

Раньше я всегда чувствовал кто мне друг, а кто нет. Ну, вот как-то получалось. Из этого же чувства я всегда говорил всем: «Я чувствую и понимаю людей!». Но сейчас все это ушло. И я просто остался один на один с пустотой.

По внутреннему состоянию я сейчас близок к тому, чтобы сказать, что у меня нет друзей. И мне кажется, что я прав. Меня по-прежнему окружают люди. Но кто они для меня? Я не знаю. И не могу понять.

Есть люди очень приятные. Они приятно настроены ко мне. Многие врут, что любят меня как друга. Почему «врут»? Потому что я не чувствую любви с их стороны. По-моему любовь – это всегда было чувство. Любовь должна чувствоваться. Но она не чувствуется от тех людей, которые мне о ней говорят. Разве я не прав?

Есть люди, с которыми очень «тепло». Но в каких-то моментах — посиделках, общении. И «холодно» после.

А когда тебе плохо. Вот плохо. Или ты не дай Бог болеешь. Нет никого рядом. Мне и когда я в хорошем настроении никто не может сказать важных для меня слов. Таких как: «Ты нужен мне. Ты дорог мне. Ты самый хороший друг и человек…» Ну то есть слова, дающие силу жить. А уж когда плохо… А для меня это очень важно. Жизненно важно знать, что я нужен кому-то. Вот без меня «край». жизнь остановится, если меня не будет рядом. Просто рядом.

А от пары человек я бы хотел это услышать. Но понимаю, что не услышу никогда. Просто потому что эти люди не знают таких слов. И, наверное, даже матери родной на смертном одре такого не сказали бы.

Люди вообще не умеют говорить «главные слова». Это очень трудное умение. Мало, кто способен подойти, обнять мать или друга и сказать ей (ему): «Ты мне очень дорога(дорог)! Я люблю тебя…». Да я уверен, что сейчас 80% людей воскликнет: «Любить друга! Фуууу! Это же извращение».

Мы потеряли это.

Вернемся к людям. Я давно уже не слышал слова «друг» от кого-либо. Чтобы именно это слово звучало взаимно. Чтобы я тоже мог сказать на это: «Я друг? И ты мне друг. ». Видимо так в жизни моей повелось, что все мои чувства не взаимные. В том числе и дружба. Я как Джим Кэрри в фильме «Кабельщик» стучусь в мозг одних людей, видя, как в мой мозг стучатся сотни таких же, как я. И у всех заперто. Кому бы я хотел стать другом. Есть парочка людей. Но, наверное, не судьба.

А вообще стоит пытаться стать кому-то другом? «Насильно мил не будешь» — эта пословица подойдет и в этот раз. А помните как было просто в детстве: «Давай дружить? Давай. Ты теперь мой друг, а я твой!» И это было чистой правдой.

Нет у меня друзей.

А у вас много взаимных настоящих друзей? Таких, которые дают вам силы жить, говорят вам вслух искренне слова поддержки и любви, они способны на это? А вы сами говорите эти слова? Как вы считаете важно слышать эти слова от друзей?

Для меня очень важно. Но кто мне их скажет.

У вас есть «невзаимные» друзья? Есть ли люди на этой Земле в вашем окружении, кому бы вы очень хотели стать другом, но понимаете, что это не будет взаимно?

Любовь друзей должна чувствоваться? Вам часто врут друзья, что любят вас?

И еще, никто сейчас не даст мне силы жить на этой Земле. То что я живу физически это просто биологическая жизнь. Духовно я уже близок к смерти. Все-таки друзья это очень важно. Когда их потеряешь — сразу понимаешь это.

Дружить можно с природой, с животными. Они умеют это лучшего любого человека. Всегда поймут и выслушают. Их любовь и тепло чувствуется без слов:

а я часто говорю друзьям, что я их люблю. но любить тебя, возможно, и не за что. сплошное нытье, повизгивание и злоба. когда ты последний раз пытался сделать что-то хорошее для других?

дружбы без взаимности не бывает, бывают симпатии.

что-то почитаешь твое видение друга, так у меня тоже друзей нет

holly
Ты меня не знаешь, чтобы говорить мне, что меня не за что любить. То что ты здесь читаешь и 5% тебе не скажет о том что я есть.

Плюс отношение мое к тебе особого рода. Ты мне мягко говоря не нравишься.

у меня только в этом году появился настоящий друг, а до этого ни одного не было. хотя было до этого один раз что-то похожее на дружбу, но некоторые эпизоды показали, что нифига.
я, конечно, называю друзьями тех, с кем регулярно общаюсь, но при этом понимаю, что скорее всего никакая это не дружба. а тут вот внезапно нашла такого друга, о котором мечтала с детского садика.

а недо-друзей надо посылать — я так для себя решила. мне не нравится расходовать тепло на холодных людей. отсутствие их общества только экономит мне время и силы, которые я тратила бы на планирование несуществующих встреч и тусовок.

Zojka
Держись за него. Взаимная дружба как и взаимная любовь — редкий дар.

когда люди говорят «люблю», они чаще не врут, чем врут.
Потому что совсем немногие могут это слово сказать легко.
Люди говорят тебе «люблю», а ты считаешь это неискренним. Ты сам их не пускаешь, закрываешь дверь перед их носом и страдаешь от того, что никто тебя не любит.
Это плохо.
И для тебя, и для них.
Ты уверен в их неискренности, лицемерии, и у них в душе твой плевок. Кому от этого хорошо?

Я знакома с таким случаем не понаслышке. Я человека люблю и искренне желаю ему счастья. А он считает меня лицемерной, лживой мегерой, у которой на уме только и планов, как испортить ему жизнь.
Вот так.

«Любить, любить. Но кого я люблю? Ты думаешь, что я люблю тебя одну? (смех за кадром)
Предательство женщин очень просто понять: они не любят никого, им на всех наплевать.
Но я все равно ликую в толпе, в городе где грусть свою топят в вине,
В городе, что разрушает сердца, где жизнь пролетает лишь закроешь глаза. » ©

verano
Как вернуть доверие к человеку, если уже считаешь его неискренним?

а я люблю своих друзей. мне с ними хорошо. радостно случайно встречать их на улице после долгих периодов разлуки так, слово мы виделись только вчера. приятно получать весточку через тот же интернет — это помогает рассеять беспричинную тоску и надолго поднимает настроение.
и мне совсем не тягостно помочь другу пусть даже в каких-то мелочах. могу ли помочь в чём-то по-настоящему жизненно важном — не знаю.
зато мои друзья меня никогда не подводили и не разочаровывали.

конечно, иногда я злюсь на друзей, но тут же я понимаю, что в этом есть и моя вина.

а вот с последним абзацем я не очень согласен. дружить с животным, конечно, можно, но это не совсем честная дружба, ведь ты знаешь, что наверняка переживёшь его. и у владельцев домашних животных потом наверняка появится кто-то другой, кто проживёт ещё одну жизнь от рождения до смерти на глазах у человека.
так вы становитесь немного неравны в своей дружбе, да и что может человек дать животному, кроме пищи и, например, прогулок, в то время, когда оно полностью привязывается к человеку?
куда-то меня занесло.

Заведи черепаху. Это будет честно.

я пока не разочаровался в друзьях.

Пасумыч
Отстань от животных!

А я разочаровался.

птица, никак.
Но это проблема твоя, а не того человека.

Пасумыч, а это разве дружба, если отношения, что называется, на расстоянии? Ох, что-то не могу в это поверить.

Один античный мыслитель определял дружбу как общую выгоду. Может я уже об этом говорил. Это видно на примере бедного поэта и богатого, но бездарного аристократа, чья дружба замешена на элементарной выгоде.
Дружба же социально и политически равных людей в большей степени замешана на прошлом обоих субъектов, которое обще для них обоих. Это особенно наглядно демонстрирует армейская дружба.
Но все же чем дружба отличается от собутыльничества, от безвозмездной помощи старого знакомого и тд и тп.?

Allegro con brio
не знаю. я понял совсем мало из того, что ты сказал. наверное, в чём-то (по крайней мере в своём понимании дружбы) ты прав.
но мне сложно найти слова для описания или классификации подобных «понятий», да и не думаю, что в этом есть смысл. смысл для, собственно, дружбы.

Смысл в том, что бы понимать и трезво оценивать окружающие нас явления и не путать понятия, дабы не сходить с пути познания.

Пасумыч, первому и второму сообщению —

Allegro, я еще и в дружбу по интернету верю.

holly
А во вражбу по интернету?

Это глупости. По интернету можно существенно помочь другому человеку, можно получить свою порцию тепла от общения, но почти невозможно существенно насолить.

А как же «информационные войны», дезинформация, «черный пиар» в глазах друзей и знакомых, фотомонтаж откровенных фото, и еще 1000 способов «сделать бяку» человеку.

Это злоба и мелкие пакости, над половиной перечисленного можно посмеяться.
Если друзья такие «друзья», что всякому черному пиару верят.. в общем, сейчас я вытеснила таких людей из своей жизни.
Вражда в моем понимании нечто более эпическое.

Типичная «логика» типичного оптимиста — хорошо или никак.

Если на свете есть что-то хорошее, то обязательно есть противоположность.

Поэтому если в интернете не может быть вражды, то и дружбы тоже.

Fenomen
а с чего ты взял, что раз на свете есть типичные оптимисты, то пессимистом будешь именно ты?

ни с чего

Пф. помощь даже сама безвозмездная и настоящая- это не дружба. Боже, что я объясняю.

главный акцент моего сообщения был на слове «тепло».

Друзья есть. Настоящие!

Не то, чтобы совсем невзаимные. Есть много таких, которых я по недостатку общения вообще считаю довольно близкими. Я их очень люблю, они мне нравятся. И я им вроде как, но у них есть люди ближе. Это нормально.
Невзаимные. Это как в ЖЖ. Наверное, есть всё-таки. Есть те, которые вызывают у меня какое-то восхищение, которых интересно читать или слушать.

spbgu.ru

Правила жизни Анатолия Кони

В 1867 году молодой заместитель прокурора окружного суда обвинял в процессе подсудимого в растлении 13-летней девочки. Тот отрицал свою вину, а эксперты не могли прийти к единодушному заключению о его причастности к преступлению. Прокурор между тем обратил внимание, что во время допроса пострадавшей и ее матери подсудимый улыбался во весь рот. Это дало ему повод возразить защитнику, который ссылался на свидетельства соседей о скромности, добром поведении и богобоязненности подсудимого, что эти черты не подтверждаются его поведением на суде, где страдания матери и дочери не вызывают у него ничего, кроме смеха. Когда присяжные ушли совещаться, один из членов суда сообщил обвинителю, что у подсудимого от природы или в следствие травмы в минуты волнения начинаются судороги мышц лица, напоминающие смех. Обвинитель подошел ближе к подсудимому и убедился, что тот на самом деле плачет. Но отзывать присяжных из комнаты совещаний уже было нельзя. И юрист твердо решил уйти в отставку, если коллегия вынесет обвинительный вердикт. Однако присяжные не учли прокурорской ремарки о бездушности подсудимого и провозгласили: «Нет, не виновен». Этот вердикт сохранил для российского правосудия выдающегося юриста, судебного оратора, педагога и литератора Анатолия Кони (28.01.1844 – 17.09.1927).

После окончания в 1865 году юридического факультета Московского университета Кони предложили остаться на кафедре уголовного права, однако он предпочел карьеру судебного деятеля. Он был универсальным юристом: руководил расследованием сложных уголовных дел, выступал в резонансных процессах в качестве как обвинителя, так и председательствующего судьи. В роли судьи, он, по его словам, сводил «доступное человеку в условиях места и времени великое начало справедливости в земные, людские отношения», а как прокурор был «обвиняющим судьей, умевшим отличать преступление от несчастия, навет от правдивого свидетельского показания». В 1878 году суд присяжных под председательством Кони, несмотря на требование властей добиться от коллегии обвинительного вердикта, оправдал Веру Засулич, стрелявшую в петербургского градоначальника (подробности процесса на «Право.Ru«). С 1894 по 1899 год Кони участвовал в работе комиссии по пересмотру судебных уставов, отстаивая в своих особых мнениях их основные начала, выступая за несменяемость судей, упразднение судебной власти земских начальников, невозможность передачи полиции следственных функций.

О своих вглядах на судебную деятельность

Сознание некоторого дара слова, который был мне дан судьбою, заставляло меня строго относиться к себе как к судебному оратору и никогда не забывать пред лицом человека, на судьбу которого я мог повлиять, завета Гоголя: «Со словом надо обращаться честно».

Еще до вступления в ряды прокуратуры я интересовался судебными прениями и читал речи выдающихся западных судебных ораторов, преимущественно французских, но должен сознаться, что мало вынес из них поучительного. Их приемы не подходят к природе русского человека, которой чужда приподнятая фразеология и полемический задор.

О построении обвинительных речей могу сказать, что никогда не следовал какому-либо общему и предвзятому приему. Черпая свои доводы из житейского опыта, психологического анализа побуждений и сопоставления между собою объективных обстоятельств дела, я начинал речи то с краткого описания события преступления, то с оценки бытового значения преступного деяния, о котором шло дело, то с характеристики главнейших личностей в деле, то, наконец, с изложения шаг за шагом хода тех следственных действий, результатом которых явилось предание суду.

[Я] решал поддерживать обвинение лишь в тех случаях, когда эти сомнения бывали путем напряженного раздумья разрушены и на развалинах их возникало твердое убеждение в виновности. Когда эта работа была окончена, я посвящал вечер накануне заседания исключительно мысли о предстоящем деле, стараясь представить себе, как именно было совершено преступление и в какой обстановке. После того, как я пришел к убеждению в виновности путем логических, житейских и психологических соображений, я начинал мыслить образами. Они иногда возникали предо мною с такою силой, что я как бы присутствовал невидимым свидетелем при самом совершении преступления, и это без моего желания, невольно, как мне кажется, отражалось на убедительности моей речи, обращенной к присяжным.

Когда наличность события и преступная прикосновенность к нему заподозренного бывали достаточно выяснены, прокуратура моего времени, начиная преследование, уже не отдавалась никаким соображениям о том, чье неудовольствие это вызовет, не взирала на лица и на отголосок, который встретят ее действия в обществе и во влиятельных кругах.

Где было возможно отыскать в деле проблески совести в подсудимом или указание на то, что он упал нравственно, но не погиб бесповоротно, я всегда подчеркивал это перед присяжными в таких выражениях, которые говорили подсудимому, особливо, если он был еще молод, что пред ним еще целая жизнь и что есть время исправиться и честной жизнью загладить и заставить забыть свой поступок.

Еще в юности глубоко врезались в мою память прекрасные слова Лабулэ: «Avec le pauvre, l’enfant, la femme et le coupable meme – la justice doit se defier de ses forces et craindre d’avoir trop raison» [В отношении бедняка, ребенка, женщины, даже если они являются подсудимыми, правосудие должно остерегаться могущества своей власти и поступать слишком рассудочно (фр.)]. Вот почему через 48 лет по оставлении мною прокурорской деятельности я спокойно вспоминаю свой труд обвинителя и думаю, что едва ли между моими подсудимыми были люди, уносившие с собою, будучи поражены судебным приговором, чувство злобы, негодования или озлобления против меня лично.

Там, где справедливость и правосудие не сливаются в единое понятие, где возможно повторить слова Бомарше, влагаемые в уста Фигаро и обращенные к судебному деятелю: «Рассчитываю на вашу справедливость, хотя вы и служитель правосудия», там общественный быт поколеблен в своих нравственных основаниях. Я имел радость сознавать, что мои многочисленные товарищи, за небольшими исключениями, разделяли и осуществляли мои воззрения.

При обвинениях на суде и я, и некоторые из моих товарищей старались не опираться на собственное сознание [признательное показание] подсудимого, даже сделанное на суде, и строить свою речь, как бы сознания вовсе не было, почерпая из дела объективные доказательства и улики, не зависящие от того или другого настроения подсудимого, от его подавленности, нервности, желания принять на себя чужую вину или смягчить свою, сознаваясь в меньшем, чем то, в чем его обвиняют.

Нельзя не указать нравственной необходимости цельности в характере действий судебного деятеля во всех фазисах и на всех ступенях его работы и даже в частной его жизни, ибо «стрела тогда лишь бьет высоко, когда здорова тетива»: необходимости стойкости в его законной борьбе во имя правосудия и за правосудие, и недопустимости в судебном деятеле рисовки, самолюбования, одностороннего увлечения своими талантами с принесением человека в жертву картине и т.п.

Судебная реформа в первые годы своего осуществления требовала от судебных деятелей большого напряжении сил. Любовь к новому, благородному делу, явившемуся на смену застарелого неправосудия и бесправия, у многих из этих деятелей превышала их физические силы, по временам, некоторые из них «надрывались». Надорвался в 1868 году и я. Появилась чрезвычайная слабость, упадок сил, малокровие и, после более или менее продолжительного напряжения голоса, частые горловые кровотечения.

Служение правосудию понемногу начинает обращаться в службу по судебному ведомству, которая отличается от многих других лишь своею тяжестью и сравнительно слабым материальным вознаграждением.

О долге судьи и судейской совести

Постановка звания судьи, пределы свободы его самодеятельности, обязательные правила его действий и нравственные требования, предъявляемые к нему, дают ясную картину состояния уголовного правосудия в известное время и в известном месте.

То, что называется «судейской совестью», есть сила, поддерживающая судью и вносящая особый, возвышенный смысл в творимое им дело.

На различных ступенях уголовного процесса, исследуя преступное дело и связывая с ним личность содеятеля, оценивая его вину и прилагая к ней мерило уголовной кары, наблюдая, чтобы эта оценка была совершаемая по правилам, установленным для гарантии как общества, так и подсудимого, судья призван прилагать все силы ума и совести, знания и опыта, чтобы постигнуть житейскую и юридическую правду дела.

Как бы хороши ни были правила деятельности, они могут потерять свою силу и значение в неопытных, грубых или недобросовестных руках. Недаром народная житейская мудрость создала поговорку: «Не суда бойся, бойся судьи!»

К судье следует предъявлять высокие требования не только в смысле знания и умения, но и в смысле характера, однако требовать от него героизма невозможно. Отсюда необходимость оградить его от условий, дающих основание к развитию в нем малодушия и вынужденной угодливости. Отсюда несменяемость судьи, дающая честному, строго исполняющему свои обязанности человеку безупречного поведения возможность спокойно и бестрепетно осуществлять свою судейскую должность.

Можно с полным основанием сказать, что не область вывода о виновности из обстоятельств дела, а именно область применения закона есть та, в которой наиболее осязательно и нравстенно-ободрительно может проявляться самостоятельность судьи и независимость его от нагнетающих его совесть обстоятельств.

Чтобы не быть простым орудием внешних правил, действующим с безучастною регулярностью часового механизма, судья должен вносить в творимое им дело свою душу и, наряду с предписаниями положительного закона, руководиться безусловными и вечными требованиями человеческого духа.

Нравственный долг судьи – не идти слепо по пути «собственного сознания», хотя бы наш старый закон в XV томе свода и считал его «лучшим доказательством всего света» и хотя бы оно подтверждалось внешними обстоятельствами дела, – а свободно, вдумчиво и тревожно исследовать, в чем кроется истинный источник этого доказательства.

А в ней [самодеятельности] и в «святом беспокойстве» об исполнении своих обязанностей во всю меру своего судейского долга и своих сил – залог правосудия и нравственного бодрствования судьи, ограждающего его от впадения в рутину и безразличие.

Предоставление полной свободы судьям не может вообще привести к желательным результатам.

О приговоре

Постановляя свой приговор, судья может ошибаться, но если он хочет быть действительно судьей, а не представителем произвола в ту или иную сторону, он должен основывать свое решение на том, что в данное время ему представляется логически неизбежным и нравственно-обязательным.

Опасности, грозящие выработке правильного приговора, могут исходить не только из личных свойств судьи, – они могут лежать вне судьи, влияя пагубным для правосудия образом на спокойствие решения и его независимость от посторонних личных соображений. Приказание, идущее от имущих власть и возможность удалить судью от его дела или вовсе лишить его привычной деятельности и настойчивые, влиятельные просьбы и внушения, способны создать в судье постоянную тревогу за свое положение вообще, опасения последствий своего предстоящего решения и страх по поводу уже состоявшегося.

О суде присяжных

По деятельности своей этот суд [присяжных] не только является вполне удовлетворяющим своей цели, но и вообще представляет собою лучшую форму суда, какую только можно себе представить для разрешения большей части серьезных дел, особливо в тех случаях, когда тяжкое обвинение связано с тонкими уликами, требующими житейской вдумчивости.

Несомненно, что суд присяжных, как и всякий суд, отражает на себе недостатки общества, среди которого он действует и из недр которого он исходит.

Суд присяжных слишком глубоко затрагивает многие стороны общественной жизни и государственного устройства. Поэтому он не раз вызывал нападения на свою деятельность – сначала глухого недовольства со стороны отдельных лиц и целых общественных групп, а потом и открытой резкой критики и сомнения в его целесообразности.

Упразднение суда присяжных по важнейшим делам и передача его функций коронным судьям, удовлетворяя трусливым пожеланиям внешнего и формального единообразия, – обыкновенно отодвигает суд от жизни и создает для него «заповедную область», от которой веет холодом и затхлостью рутины.

Суд жизненный, имеющий облагораживающее влияние на народную нравственность, служащий проводником народного правосознания, должен не отойти в область преданий, а укрепиться в нашей жизни.

К практической деятельности присяжных можно, не становясь на почву мимолетных и часто дурно осведомленных печатных отзывов, относиться трояко: снизу, сверху и сбоку. Снизу – это отношение подсудимого, который в глубине души лучше всех сознает, где и в чем правда состоявшегося о нем решения; сверху – это отношение судебных чиновников, действующих совместно с этим судом; сбоку – это отношение тех, кто примыкал к присяжным как участник, как сотрудник в одной общей работе ума и совести.

Обвинение присяжных в малой репрессии неосновательно. Оно не только не подтверждается цифровыми данными, но в действительности оказывается, что суд присяжных при сравнении с судом коронным, более репрессивен и устойчив. В одном из судебных округов, где дела ведаются без участия присяжных, даже сложилось хотя и шутливое по форме, но однако правдивое по существу указание, что Судебная Палата состоит их двух камер – обвинительной и оправдательной, а процент оправдательных приговоров в Палатах вообще колеблется между 20% и 50%, каковых резких колебаний не усматривается в таких же приговорах присяжных.

Оценивая взаимную силу репрессий в суде присяжном и бесприсяжном, надо иметь в виду, что присяжные судят наиболее тяжкие преступления, где зачастую не только для доказательства виновности, но даже для установления состава преступления нужны особые и не всегда успешные усилия со стороны следственной власти, и вовсе не рассматривают дел о формальных преступлениях, где и событие и виновность никакого вопроса возбуждать не могут.

О прокурорах

Судебные уставы дают прокурору возвышенные наставления, указывая ему, что в речи своей он не должен ни представлять дела в одностороннем виде, извлекая из него только обстоятельства, уличающие подсудимого, ни преувеличивать значения доказательств и улик, или важности преступления. Таким образом, в силу этих этических требований, прокурор приглашается сказать свое слово и в опровержение обстоятельств, казавшихся сложившимися против подсудимого, причем в оценке и взвешивании доказательств он вовсе не стеснен целями обвинения. Иными словами, он – говорящий публично судья.

Судебные уставы, создавая прокурора-обвинителя и указав ему его задачу, начертали и нравственные требования, которые облегчают и возвышают его задачу, отнимая у исполнения его формальную черствость и бездушную исполнительность. Они вменяют в обязанность прокурору отказываться от обвинения в тех случаях, когда он найдет оправдания подсудимого уважительными и заявлять о том суду по совести, внося, таким образом, в деятельность стороны элемент беспристрастия, которое должно быть свойственно судье.

Представитель обвинения по существу своих обязанностей не может быть лично заинтересован в исходе дела. Возможны случаи, когда этим обязанностям не противоречит и содействие подсудимому в представлении на суде данных для оправдания, если только таковые действительно существуют.

Бывают, к счастью редкие, случаи, когда для обвинителя, под влиянием посторонних правосудию личных расчетов, обвиняемый человек, вопреки предписанию нравственного закона, становится средством.

Об адвокатской деятельности

Он [адвокат] не слуга своего клиента и не пособник ему в стремлении уйти от заслуженной кары правосудия. Он друг, он советник человека, который, по его искреннему убеждению, невиновен вовсе или вовсе не так и не в том виновен, как и в чем его обвиняют.

Как для врача в его практической деятельности не может быть дурных и хороших людей, заслуженных и незаслуженных болезней, а есть лишь больные и страдания, которые надо облегчить, так и для защитника нет чистых и грязных, правых и неправых дел, а есть лишь даваемый обвинением повод противопоставить доводам прокурора всю силу и тонкость своей диалектики, служа ближайшим интересам клиента и не заглядывая на далекий горизонт общественного блага.

Он [адвокат] может быть назначен на защиту такого обвиняемого, в помощь которому по собственному желанию он бы не пришел. И в этом случае роль его почтенна, ибо нет такого падшего и преступного человека, в котором безвозвратно был бы затемнен человеческий образ и по отношению к которому не было бы места слову снисхождения.

Надо идти к приведению нравственного чувства лучшей части общества в гармонию с задачами и приемами уголовной защиты. Эта гармония нарушается и может обращаться в справедливую тревогу, при виде, в некоторых отдельных и к счастью редких случаях, того, как защита преступника обращается в оправдание преступления, причем потерпевшего и виновного, искусно извращая нравственную перспективу дела, заставляя поменяться ролями, – или как широко оплаченная ораторская помощь отдается в пользование притеснителю слабых, развратителю невинных или расхитителю чужих трудовых сбережений.

Есть основания для такой тревоги и в тех случаях, когда действительные интересы обвиняемого и ограждение присяжных заседателей от могущих отразиться на достоинстве их приговора увлечений, приносятся в жертву эгоистическому желанию возбудить шумное внимание к своему имени – и человека, а иногда и целое учреждение делается попытка обратить в средство для личных целей, осуждаемое нравственным законом.

О состязательности сторон

Состязательное начало в процессе выдвигает, как необходимых помощников судьи, в исследовании истины обвинителя и защитника. Их совокупными усилиями освещаются разные, противоположные стороны дела и облегчается оценка его подробностей.

Особого такта и выдержки требует и отношение обвинителя к противнику в лице защитника. Прокурору не приличествует забывать, что у защиты, теоретически говоря, одна общая с ним цель – содействовать, с разных точек зрения, суду в выяснении истины доступными человеческим силам средствами и что добросовестному исполнению этой обязанности, хотя бы и направленному к колебанию и опровержению доводов обвинителя, никоем образом нельзя отказывать в уважении. Это прекрасно понималось в первые годы существования новых судов, и я лично с искренним чувством симпатии и уважения вспоминаю своих, ныне покойных, противников в Харькове, Казани и Петербурге.

Деятели судебного состязания не должны забывать, что суд, в известном отношении, есть школа для народа, из которой, помимо уважения к закону, должны выноситься уроки служения правде и уважения к человеческому достоинству.

О гласности правосудия

Одним из коренных начал судебной реформы 1864 года является публичность. Без нее, без этой существенной и основной принадлежности суда, приказная правда старых порядков скоро вступила бы в свои права и в новом помещении, внося туда свою гниль и плесень.

После издания закона 1887 г. [было провозглашено право суда рассматривать уголовные дела при закрытых дверях], и в особенности в последнее пятилетие до 1905 года, случаи закрытия дверей судебных заседаний по постановлениям судов и по распоряжениям их Петербурга очень участились.

О законах и их толковании судьями

Язык закона скуп и лаконичен – и краткие его определения требуют подчас вдумчивого толкования, которое невозможно без проникновения в мысль законодателя. Эта сторона деятельности судьи, особливо кассационной его деятельности, представляет особую важность. Она образует живую связь между уголовным законом и практическими проявлениями нарушения ограждаемых им интересов, – она дает драгоценный материал для назревших законодательных работ, – она указывает и на незаполненные пробелы в существующих карательных определениях и на то, в каком направлении и смысле их следует заполнить.

Правильному применению и толкованию закона судьей грозят в жизни обыкновенно две крайности: или судья выходит из пределов своей деятельности и стремится стать законодателем, заменяя в своем толковании существующий закон желательным, или же он опирается на одну лишь букву закона, забывая про его дух и мотивы, его вызвавшие. Но работа законодателя, исполняемая судьей, всегда поспешна, одностороння и произвольна. Конкретный случай слишком действует на чувство и в то же время обыкновенно представляет очень скудный материал для безличных обобщений, на которые однако опирается работа составителя законов. С другой стороны, автоматическое применение закона по его буквальному смыслу, причем судья не утруждает себя проникновением в его внутренний смысл, обличающий намерение законодателя, и находит бездушное успокоение в словах «dura lex, sed lex» [суров закон, но закон (лат.)] – недостойно судьи.

О суде и общественном мнении

Надо заметить, что на Западе нет общих жалоб на суды, все ими довольны; там судебное сословие имеет свое прошлое; там деятельность судов регулируется общественным мнением; там судьи воспитаны в уважении к закону. В России же судебное сословие не имеет традиций, оно не получило воспитания, присущего западному судье; в России нет общественного мнения, которое, как сила, могла бы сдержать судейское усмотрение.

Суд общественного мнения не есть суд правильный, не есть суд свободный от увлечений; общественное мнение бывает часто слепо, оно увлекается, бывает пристрастно и – или жестоко не по вине, или милостиво не по за слугам.

В неподчиняемости судей страстным требованиям общественного мнения, часто плохо и односторонне осведомленного, лежит большая гарантия действительного правосудия. Недаром глубокий мыслитель и юрист Бентам рекомендует судье латинское изречение – «populus me sibilat, at ego mihi plaudo» [народ меня осмеивает, но я себе рукоплещу (лат.)]. Если допустить давление общественного мнения на избрание рода и меры наказания, то, идя последовательно, придется допустить это давление и на существо дела.

О юридическом образовании и судебной этике

Университет – та alma mater своих питомцев, должен напитать их здоровым, чистым и укрепляющим молоком общих руководящих начал. В практической жизни, среди злободневных вопросов техники и практики, об этих началах придется им услышать уже редко Вот почему желательно, чтобы в курсе уголовного судопроизводства входил отдел судебной этики, составляя живое и богатое по своему содержанию дополнение к истории и догме процесса.

Цитаты – по тексту книг А.Ф. Кони «Избранные труды и речи» (Изд. «Автограф», 2000 г.) и «Избранные произведения» (Изд. «Юридическая литература», 1980).

pravo.ru

Смотрите так же:

  • Приказы ответственных лиц по охране труда Приказ по охране труда Составление приказа по охране труда – часть процесса организации безопасного производственного процесса. Это распорядительный документ, который, как правило, пишется […]
  • Что делать с решением суда на алименты Исполнительный лист на алименты: особенности получения Исполнительный лист – это официальный документ. Он выдается судом на основании вынесенного им решения, приговора, другого судебного […]
  • Собственные полномочия субъекта Единоличный исполнительный орган юридического лица: функции и полномочия Устав ООО, образец которого считается типовым для всех организаций, содержит ключевые положения, касающиеся […]
  • Налог на капитальный ремонт жилья 2018 москва официальный сайт Плата за капитальный ремонт многоквартирного дома в 2018 году Налог, целью которого, по словам чиновников, стала оплата капремонта жилых зданий, является очередной регулярной пошлиной. […]
  • Ст 583 закона n 212-фз Ст 583 закона n 212-фз Лицам, имеющим право как на ежемесячное пособие по уходу за ребенком, так и на пособие по безработице, предоставляется право выбора получения пособия по одному из […]
  • На сколько будет повышена пенсия с 1 апреля 2018 Стоимость индивидуального пенсионного коэффициента Понятие индивидуального пенсионного коэффициента (ИПК) появилось в связи с проведением очередного этапа реформирования системы […]