Развод дагестанца

Отношения между русской женщиной и дагестанским мужчиной

Сейчас там около 20% семей – это брак между людьми разных национальностей. Что касается создания семьи с русскими людьми, то около 85% браков такого рода – это семьи, в которых муж – дагестанец, а жена – русская. Дагестанские женщины выходят замуж за русских мужчин гораздо реже: такие браки составляют всего 15% от всех браков с русскими.

Если вас интересуют отношения между русской женщиной и дагестанским мужчиной, или если вы планируете связать свою жизнь с дагестанцем, вам пригодятся некоторые наши рекомендации по поводу того, к чему стоит приготовиться и что стоит учесть.

Обычаи дагестанцев к женщинам

Во-первых, Дагестан – многонациональная страна. Там живут аварцы, кумыки, русские, табасаранцы, чеченцы, ногайцы, евреи, даргинцы, лезгины, лакцы, азербайджанцы и другие народы. Так что изначально стоит знать, к какой народности принадлежит ваш избранник, и изучать культуру именно этого народа.

Во-вторых, стоит приготовиться к тому, что родственники жениха могут оказаться не совсем готовы к межэтническому браку. В Дагестане самыми крепкими считаются браки между равными. Национальность, культура, социальное положение, финансовое положение, вера должны быть одинаковыми. Более того, некоторые дагестанцы уверены, что семью стоит создавать с членом родственного клана или односельчанином. Чужакам приходится дольше бороться за то, чтобы их приняли родственники будущего мужа или жены из Дагестана.

В Дагестане до сих пор многие браки устраиваются родителями. Так что брак между русской женщиной и дагестанцем может испортить их планы. И хотя в последние годы нравы стали посвободнее, важно учитывать эту особенность и не нервничать, если родители будут первое время пытаться устроить брак сына с той невестой, которая им самим по душе. Если они увидят, что это невозможно, скорее всего, они не будут препятствовать выбору сына.

Некоторые традиции по обустройству семьи в Дагестане постепенно уходят в прошлое, зато другие появляются, неожиданно для всех. Например, воровство невесты сейчас встречается редко. Невест воруют только в далеких от городов аулах, да и то чаще с ее согласия. Зато в последние годы стала развиваться традиция платить калым.

Если ваш избранник-дагестанец является младшим сыном в семье, не исключено, что вам придется долго дожидаться свадьбы. Отношения между членами семьи в Дагестане строятся на почитании старших. И если старшие братья вашего жениха еще не женаты, то его семья может попросить подождать, пока они устроят свою жизнь. Это вовсе не означает, что данная семья видит что-то крамольное в отношениях между русской женщиной и дагестанским мужчиной. Это всего лишь традиция, которую в Дагестане принято соблюдать.

Дагестанские мужчины: их отношение к женщинам

Если вы хотите связать судьбу с дагестанским мужчиной, вам вообще надо быть готовой к тому, чтобы время от времени участвовать в выполнении разных ритуалов и соблюдении традиций.

К примеру, в Дагестане, как и в Европе, принято проверять чувства. До свадьбы там принято заключать помолвку, которая может длиться несколько лет. И лишь только в том случае, если за эти годы молодые не передумают, собирается и играется свадьба.

Большинство свадеб в Дагестане сейчас не отличаются от типичных российских свадеб. Это поездка в загс, застолье, песни и пляски. А вот предсвадебные ритуалы русскую женщину могут удивить.

Например, в некоторых селениях Дагестана в период помолвки родственники жениха могут устроить «праздник женщин». Они приходят в дом к невесте с полными чемоданами подарков. В основном, это украшения и платья, так что наступает всеобщее веселье, когда невеста и ее подружки имеют возможность безо всякого шопинга примерить множество различных нарядов.

После свадьбы жена дагестанца должна проявлять две основные черты: скромность и уважение к старшим. Современные дагестанские женщины в крупных городах могут носить довольно смелую одежду и украшения, однако в деревнях и маленьких городках до сих пор принято ходить в длинной юбке или платье.

Жена должна уважать и слушаться своего мужа, но от нее ждут также женской хитрости. В отличие от некоторых западных культур, в которых манипуляции со стороны жены считаются чем-то неприличным, у Дагестанцев они не просто допустимы, а желательны. Не склоками, не истериками и не прямыми указаниями должна добиваться своего жена дагестанца. Чтобы склонить мужа к нужному ей решению, она должна проявлять хитрость, обаяние и недюжинный ум.

Дагестанцы в отличие от многих русских мужчин, гораздо больше времени уделяют воспитанию детей. Русским женщинам это может показаться непривычным. Однако после рождения ребенка в семье, где отец – дагестанец, а мать – русская, женщину могут ожидать сюрпризы. Слово отца для ребенка в дагестанской семье значит многое, и женщина может столкнуться с тем, что со временем ее дети будут прислушиваться к отцу гораздо сильнее, чем к ней самой.

В этом есть и свои плюсы, и свои минусы. Плюс состоит в том, что мужское воспитание формирует особый тип адаптации к миру у ребенка – умение переделывать мир под себя, свои нужды. Минусы – если роль матери в воспитании детей сводится к минимуму, то дети могут вырасти чересчур требовательными и агрессивными. У дагестанцев принято, чтобы женщина сама умела отстаивать свои права на то, чтобы принимать участие в решении важных вопросов относительно детей. Русской женщине этом может показаться непривычным: в русских семьях жена наделена таким правом по умолчанию, а порой даже встречается полярная ситуация, когда отец не включается в воспитание детей вплоть до подросткового возраста.

Если вы исповедуете идеологию «child-free», то есть не желаете иметь детей, то вероятно брак с дагестанцем у вас не заладится. Потому что в их культуре основой брака является рождение и воспитание детей. А женщина, которая не желает это делать, всегда будет восприниматься как неполноценная, и быстро попадет в изгои.

www.allwomens.ru

10 способов ранить дагестанца прямо в его нежное сердце

Заира Магомедова

Грозный — Махачкала — Москва

Когда-то хотела стать оперной певицей, но не дотянула пару октав. Пишет диссертацию на тему «Дагестан как метафора всего сущего». Свободно ориентируется в области мужской психологии и женского самочувствия. Разводит выставочных гуппий. Сторонник сыроедения и винопития (и сыр, и вино можно приносить в редакцию «Это Кавказ»).

Как-то я провела небольшое анкетирование среди подруг — женщин пожилых, умных и почтенных, как черепаха Тортилла. Девушки, спросила я, а что вы знали о Дагестане до встречи с волшебной мной? Выяснилось, что девушки знали основополагающее: Расула Гамзатова, кизлярский коньяк и сушеного кутума. Но не имели ни малейшего представления о том, сколько в Дагестане народов, один ли у них язык и что такое «хинкал».

Поэтому сегодня я пишу топ-10 заблуждений на тему Дагестана.

Чтобы вы, уважаемые жители не-Дагестана, могли поехать туда более-менее подготовленными.

А в том, что вы туда хотите поехать непременно, — мы, даги, нисколько не сомневаемся.

1. Дагестанки — не «восточные женщины»!

Когда-то я работала журналистом. Мои профессиональные обязанности были просты и незамысловаты: смотреть, слушать, записывать и потом рассказывать населению, что именно я увидела и услышала. Но иногда приходилось сочетать их с профессией гида — так, однажды я сопровождала представителя ВОЗ, который привез в республиканскую туберкулезную больницу лекарств.

Мы заехали в больницу, потом еще в какие-то медицинские заведения, и всю дорогу Владимир Петрович (назовем его так) звал меня исключительно ЗаирА.

ЗаирА, спрашивал он, а как у вас обстоит дело с оборудованием больниц аппаратами УЗИ?

ЗаирА, а есть ли публикации на тему ВИЧ-инфицированных в республике?

И так далее и тому подобное.

К концу дня, когда я и так уже чувствовала себя героиней поэмы «Шахнаме», Владимир Петрович спросил: «ЗаирА, а сколько детей в средней дагестанской семье?» — и, услышав ответ, покачал головой: «Ну да, ЗаирА, вам, как восточной женщине…»

И тут я не выдержала. И объяснила почтенному сотруднику ВОЗ, что к восточным женщинам мы имеем такое же отношение, как к женщинам племени гураге.

То есть — абсолютно никакого.

Когда вы говорите «восточная женщина» — я сразу представляю себе «Большую одалиску» живописца Энгра. Расслабленную леди, которая валяется в кровати в середине рабочего дня. Ну, или другую ее разновидность — бессловесную даму, которая держит концы платка «яшмак» во рту, как это было заведено в соседнем Туркменистане.

Восточная женщина — это некая пугливая лань, покорная и послушная. Таковой образ создан в головах дагестанских мужчин и тщательно ими лелеется. Но это неправда: наши бабушки были боевые женщины и не сильно стесняли себя в выражениях экспрессии. Потому что работали — и не только в доме.

Работающая женщина имеет куда больше прав, чем можно представить. Поэтому ни нежиться среди дня в подушках, ни молчать, когда можно сказать, — дагестанки себе позволить не могли.

NB. Не стоит говорить об этом нашим мужчинам. Они очень нежные и могут не пережить такового крушения своих иллюзий.

2. Нет никакого «дагестанского языка».

Каждый дагестанец хотя бы раз в жизни сталкивается с понятием «дагестанский язык». Моих детей в школе и университете регулярно просят сказать что-нибудь «по-дагестански». Правильным будет считать, что в каждом районе — свой язык. Поэтому языковеды пока не пришли к согласию, сколько именно языков в Дагестане, и цифры называются разные.

Страшная правда состоит еще и в том, что мы не понимаем языки друг друга.

И если я еще различу отдельные слова в даргинском (хитрые даргинцы взяли все наши лакские лексемы и создали новую аранжировку), то аварский или лезгинский для меня — это терра инкогнита. И даже больше: я смогу понять, что разговор ведется на кумыкском, но вот отличить лезгинский от табасаранского — увы и ах!

Конечно, в каком-то смысле дагестанский язык имеет место. Это целый пласт городской лексики, заковыристый микс, коктейль из всех языков Дагестана и русского. И я даже знаю людей, которые владеют им в совершенстве. Но это тема для отдельной колонки, может быть, когда-нибудь я наберусь храбрости и напишу о нашем «дагестанском языке».

3. Хинкал — это не хинкали!

Граждане, стремящиеся в Дагестан душой и сердцем!

Хинкал — это не хинкали, и даже близко не похож. То, что похоже на хинкали, называется «курзе». Они же близко похожи на пельмени.

А хинкал — это любимая еда дагестанца, альфа и омега его души, свет его жизни, грех его и где-то даже огонь его чресл, если точно следовать цитате классика. И простодушно восклицая: «О, я ж ел хинкал в Грузии!» — вы раните дагестанца прямо в его нежное сердце.

Стоит также разобраться в видах хинкалов, потому что у каждого (да-да, он не один и у каждого есть национальность!) есть свои адепты и хейтеры, свои зоилы и аристархи.

Я вот, например, не понимаю, как можно есть аварский хинкал. Варить тесто под крышкой четыре минуты и потом протыкать каждую хинкалину вилкой? Серьезно? Камон!

У каждого хинкала своя форма и философия. Лакские хинкалины похожи на мелкие ракушки, они схожи с украинскими галушками и итальянскими конкильи. Аварские напоминают пышки из содовой муки, иногда вместо соды туда добавляют — подумайте! — газированную воду. Даргинский хинкал — однояйцевый близнец немецкого штруле (по поводу чего меня терзают смутные сомнения в его аутентичности) — он богатый, на дрожжевом тесте.

А вот с лезгинским и кумыкским хинкалом — надо быть предельно деликатным.

Дабы не спровоцировать маленький политический скандал и серьезную войну с участием ядерного арсенала дагестанцев.

Совет: если вы видите в своей тарелке плоские кусочки теста — просто скажите: «Ах, какой вкусный хинкал!» — и не уточняйте его национальную принадлежность.

4. Не всякий дагестанец умеет танцевать лезгинку.

В Большой Антологии Заблуждений почетное место отдано танцу «лезгинка».

Тому самому, который вроде бы раздражает почтенную публику, если исполняется на Манежной площади, но без которого трудно представить себе даже русскую свадьбу, достигшую определенного градуса веселья.

Заблуждение — думать, что всякий кавказец умеет эту самую лезгинку нормально исполнять. Не всякое маханье руками одновременно с подпрыгиванием за эту самую лезгинку проходит. Хотя, конечно, только мертвый негр не идет играть в баскетбол — при звуках родимой музыки у любого кавказца нога начинает подпрыгивать в режиме «автопилот». Кровь, знаете ли, не водица.

5. «Не может быть!» — это целая группа заблуждений в сегменте «M&Ж».

Да, у нас существует такое понятие, как «развод».

Тухум — это вся родня, включая троюродных и даже дальше. Люди, неравнодушные к тому, что происходит в твоей жизни. Подскажут, помогут, вынесут мозг. Бывает «хорошим» и просто тухумом.

Мы не католики, и он нам не запрещен. И даже детально оговорен в терминах и условиях. Другое дело, что во времена моего детства, например, развод давался дагестанцам большой кровью. На суд приглашался весь тухум, и скандал достигал вселенских масштабов и кайенской остроты. Развод считался неприличным: надо было думать о том, как дочерей выдавать замуж после такого позора и что ты за женщина вообще, если одна остаешься, а могла бы жить замужем.

Но интернет и западные ценности сделали свое подлое дело — разводиться стало много проще. Поэтому вопрос: «А что, у вас можно разводиться?» — звучит очень странно.

Нет, мы не выходим замуж в 15 лет. Потому что это глупо.

Нет, нас не похищают замуж пачками. И никогда не похищали пачками, потому что именно в Дагестане на это всегда смотрели косо. А в советское время таких невест и вовсе считали дурочками. Как говорит моя подруга Света: «Так и живем непохищенными сами, куда уж приезжим надеяться».

Нет, мы не носим платки в обязательном порядке. У нас тут не Иран. Хочешь — замотайся с ног до головы, хочешь — надень джинсы и кроссовки. Хотя шорты я бы все-таки девушкам не рекомендовала: несмотря на наличие гигабайтов онлайн-секса, дагестанские мужчины в возрасте от 12 до 72 все еще радостно реагируют на женщин из плоти и крови. Что делать! Репутация мачо дорогого стоит.

Нет, мы не сидим на свадьбе отдельно от мужчин. И невесту у нас выводит жених. И танцует с ней тоже он. Вот у некоторых соседей по региону иначе. А у нас так.

6. Мы все говорим по-русски.

Некоторые — очень прилично.

В 1993 году на компьютерных курсах в Москве учительница Мария Петровна участливо спросила, не трудно ли мне запомнить ее имя.

Русский язык — это лингва франка, на котором мы все общаемся между собой.

До революции таким был кумыкский — практически все поколение наших бабушек в той или иной степени им владело. Но эту функцию уже давно несет русский язык. Телевизор в дагестанском доме — точно такой же, как и у вас, а с преподаванием на родных языках в школах всегда была проблема. Так что если дагестанец не имеет явных отклонений в психическом здоровье и ему меньше 80 лет, то он понимает русский и говорит на нем. Потому что, как я уже сказала, «Богатые тоже плачут» и «Великолепный век» на территории РФ говорят по-русски.

«Где вы научились так прекрасно говорить по-русски?» — еще один входящий в обязательную программу дагестанца вопрос. И я не умею на этот вопрос отвечать. Э-э-э… в детском саду? На улице? В школе? Да я на нем всегда говорила!

7. Нет, аборигены Северного Кавказа — все разные.

«А я думала, что дагестанцы и чеченцы — один хрен!» — сказала девушка из Ярославля, привезенная в Дагестан одной моей подругой — туроператором. Отвечаю на самый главный вопрос современности: все жители Северного Кавказа очень разные. У нас разный менталитет. У нас разные языки. И даже обычаи, при всей их схожести, — не совсем идентичные. Так что — не один хрен. А много.

8. «Ну, у вас свой уклад, мы понимаем!»

Еще одно прекрасное заблуждение — считать, что на Северном Кавказе существует какой-то «особенный уклад», который не дает возможности россиянину средней полосы понять дагестанца. Об этом «особом укладе» я читаю даже у умных людей — аналитиков. Причем никто не собирается мне объяснить, в чем именно особость уклада состоит.

Открываю военную тайну: нет никакого особенного уклада, и не может быть, потому что Дагестан — часть России вот уже 204 года. И перенес все исторические пертурбации так же, как и прочие народы, населяющие империю. И люди тут так же встают с утра, идут на работу и ждут зарплату. Так же злятся, когда им приходит счет за электричество, и так же возмущаются, когда госслужащий покупает себе яхту стоимостью 150 млн долларов.

Ну, может, дагестанцы завтракают калмыцким чаем, а не яичницей с беконом, но это как-то на «уклад» не тянет, правда?

9. «А правда ли, что все дагестанские мужчины ходят с оружием?»

Конечно! Вон один пошел, заправив травмат в семейные трусы в цветочек. А вот посмотрите налево — видите, у парня в левой руке мачете, а в правой — базука? А вон на девятом этаже живет сосед, у него на балконе пулемет «Максим».

Иллюстрация: Евгения Андреева

Неправда. Другое дело, что все они ХОТЯТ с ним ходить, но увы! Часто можно услышать: «Какой ты дагестанец, если без ножа ходишь?» — но это скорее дань мифу, который активно продвигают дагестанские мужчины. Из той же серии, что и наличие густых усов, несметных богатств и умения танцевать лезгинку.

Не могу не повторить, что большинство мифов о необычайной прекрасности мужчин и покорности женщин насаждаются именно мужчинами. На это постоянно попадаются приезжие журналисты. Будьте бдительны! Не дайте себя обмануть! Если вас позвали в гости на чашечку хинкала и рюмку бузы, просто попросите хозяйку дома подтвердить информацию. Даже если вы уже осоловели от еды и радушный хозяин поет приятную уху дагестанскую песнь песней льда и пламени — о том, что раньше девушки даже к роднику плыли, не поднимая глаз; о том, что у брата всегда наточен кинжал, чтобы убить всякого, кто заметит его сестру; а также о том, как богат и славен был его, хозяина, тухум, и прочую романтическую лабуду.

10. Да, мы едим борщ!

А также прекрасно его готовим. Как и окрошку. Как и блины. И суши, и пиццу, и вообще все, чем питаются обычные люди во всем мире. Поэтому, услышав вопрос: «Ой, а вы что — борщ едите?» — я с трудом подавила желание рассказать, что наш обычный рацион — устрицы, консоме и бланманже с киселем. Но с другой стороны, я тоже считала, что японцы с утра до ночи лопают суши и сашими, пока не познакомилась с японкой, которая сказала, что это вообще-то праздничная еда.

Наверное, тут должна быть какая-то мораль.

Но о ней вам на месте расскажут.

За хинкалом с пиалой прозрачного бульона и куском отменного сушеного мяса.

etokavkaz.ru

Моя большая дагестанская свадьба

День второй. Мужчины и женщины

Изначально Аида не собиралась выходить за Омара. Познакомились они год назад – соседка Аиды выходила замуж за друга Омара. А потом он стал за ней ухаживать, и она поняла: «Он – мой человек. Это было мое решение». В Дагестане, где еще существуют браки по сговору родителей, это важно.

• 
• 
• 
• 

Правду она говорит или соблюдает традицию – не понять. Местных девочек воспитывают с идеей, что мужчины должны их добиться. «Если парень захочет, он придумает, как меня найти», – объясняет мне подружка Аиды. Подобная уверенность может существовать только в городе, где все друг другу – братья, кунаки и соседи.

– Ты мужа должна бояться? – спрашиваю я Аиду.

– Бояться? – она растеряна. – Нет, уважать должна. Семья дает чувство уверенности. Нас с детства учат, что в браке нужны терпение и смирение. Каждая девочка знает: она вырастет, выйдет замуж и будет заботиться о муже.

Еще меня уверяют, что каждая девочка знает, что муж будет единственным мужчиной в ее жизни – местные женщины держатся за свою невинность так же твердо, как мужчины – за свою нефть. Что логично: и то и другое – приватизация недр, неопровержимый аргумент в будущем сватовстве.

Папа, подари!

Вопрос приданого и калыма обсуждается во время сватовства. Родители жениха должны предоставить молодым жилье – отдельную квартиру или свои комнаты в доме. Они же покупают невесте украшения и целый чемодан одежды. «Мне подарили норковую шубу Black Lama – до колен, с капюшоном, очень красивую, а еще золото – цепочку, браслеты, кольцо и серьги с бриллиантами, сапоги, туфли и сумки, белье, вообще всю одежду – зимнюю и летнюю, – перечисляет Аида. – Одели от и до, поэтому я даже не взяла ничего из дома родителей. Со временем я, конечно, поеду туда, что-то заберу, что-то раздам, но пока мне ничего не нужно».

Родители невесты покупают мебель – кухню, спальню, гостиную – и все, что потребуется в хозяйстве: от постельного белья до ершика для унитаза. Откладывать деньги начинают с рождения детей. Мамы маленьких мальчиков гордо рассказывают, что уже приготовили все золото для будущих жен.

Правда, кровавых простыней гостям не выносят, но и в ЗАГС не спешат. Потому что главное – это магари. Ритуал, который проводит мулла. Аида с Омаром до ЗАГСа так и не дошли.

– А что было бы, если бы вы расписались, а магари не сделали?

– Так нельзя, это грех.

Зато можно сделать магари и завести себе вторую жену. Это не грех. Зато можно с женой развестись, сказав три раза: «Ты мне больше не жена». Зато развод – вещь почти немыслимая.

Но за поверхностной патриархальностью скрывается что-то еще – трудноуловимое ощущение гармонии, которую эти люди сохранили. И Аида, и Пати, и Марьям выглядят гораздо более счастливыми, чем большая часть моих московских знакомых. Дагестанские девушки работают. Они прекрасно выглядят и не производят впечатление забитых и покорных. А на мужей своих смотрят с такой любовью, которую за здорово живешь не сыграешь.

«Ну, ты пойми, Бог – не фраер. Какими он создал аварских мужчин, такими же он создал и аварских женщин. Под горячую руку лучше не попадаться», – объясняли мне знающие люди.

• 
• 
• 

Я слушала и думала: «А на что может надеяться обменять свою невинность русская девушка? Что ждет ее в Москве, Питере, Елабуге? Изматывающая охота на пугливого метросексуала и долгий процесс его приручения, в то время как герой дня будет мучительно разбираться со своей айдентити и пытаться понять, чем он отличается от девушки. Не то в Дагестане – это край честных натуралов: по-пацански порывистых и старомодно романтичных в своих порывах, щедро готовых поделиться с миром избытком тестостерона». Приходится признать – многие русские девушки с удовольствием променяли бы свои роли второго плана в сериале «Секс в большом городе» на главную роль в мелодраме со свадьбой на 500 гостей, деньгами на ветер и джигитовкой на «мерсах». Один раз живем.

А невинность? Что – невинность: дагестанцы люди веселые и деловые, всегда можно договориться.

www.wday.ru

Замуж за дагестанца (субъективный взгляд)

Мое мнение субъективное и личное, выводы сделаны на основании увиденного и услышанного мной в период замужества за дагестанцем, и изложены исключительно с женской точки зрения. Сама я татарка, живу и работаю в Москве. Покрытие головы, скромная одежда — это обязательно для меня, как в принципе, и для всех мусульманских девушек. Когда мы познакомились с будущим мужем, дагестанцем, он говорил про ислам, читал намаз, часто поминал Всевышнего, это и сказалась на моем выборе. Я искренне обрадовалась, благодаря Аллаха за то, что я встретила своего мужчину, которого и покрытие головы, и отсутствие оголенных частей тела не просто привлекает, а как мне показалось, восхищает.

Мы приняли решение пожениться. Пошли в мечеть, где и был прочитан никях, после чего мой муж благополучно переехал ко мне в квартиру. С этого момента я получила возможность больше узнать о нем и его родственном окружении, так как ранее кавказцев видела только в кино и только с положительной стороны.

Ничего не скажу, их гостеприимство и уважение к старшим меня порадовало, однако во всем остальном — увы. Особенно касаясь понтов — это что-то особенное, мне даже кажется, заложенное на их генетическом уровне. Не важно, как, не важно, за чей счет и какой ценой, но каждый из них считал, что просто обязан быть круче другого. При этом они и сами глубоко уверены в своем превосходстве над другими, даже ничего не имея, ни образования, ни работы …НИЧЕГО! Они будут сидеть, не имея постоянного источника дохода, да и непостоянного тоже, распивая пиво и покуривая «благородную траву», не имея ни копейки денег, но при этом даже друг перед другом, несмотря на то, что они знакомы много-много лет, из одного аула, села и колхоза, все-таки стараются показать те качества и материальные блага, которых и в наличии-то нет. Выпендривались друг перед другом как малые дети.

А их стремление выглядеть презентабельно? Это что-то! Имея одну старую, заношенную, застиранную рубашку, костюм с отблеском лоснящегося налета и подранным подкладом, причем зачастую один на всех, без какого-либо стремления поработать ради собственного же благополучия, довольствуясь из-за лени тем, что есть, лишь бы не трудиться, отглаживали его до такой степени, что он аж светился и являлся для них показателем достатка, собственной значимости и непоколебимого свидетельства того, что он не простой «работяга», а как минимум «босс» и не средней руки, а гораздо выше.

Я смогла убедиться в том, что способность «говорить» ради того, чтобы «говорить» т.е. слово ради слова, а не слово ради дела, это также является неотъемлемой частью их генетики. Говорят ВСЕ и много, я бы сказала так: «Слишком много текста», но дальше разговора обычно не заходит. Они могли говорить о том, что надо что-то сделать, с целью достижения определенных планок и высот, смело давали друг другу обещания «завтра узнать; завтра проработать вопрос; завтра встретиться и подключить нужных людей» и т.д., но, как правило, завтра никто и ничего не делал, продолжая валяться на диване в ожидании, когда же холодильник заполнится продуктами, а в доме появятся деньги на так необходимые кафе и забегаловки, где можно посидеть «за чашкой чая»…

Касаемо исполнения ими обязанностей мужа, которому Всевышний вверил каждую конкретную женщину (в данном абзаце я не затрагиваю тему секса, это они «всегда и пожалуйста»): понимание того, что семью надо содержать, позаботиться о наличии продуктов или хотя бы денежных средств на их покупку, в принципе отсутствует. Как и понимание того, что у супруги существует потребность в одежде, причем разносезонной. Любой разговор на данную тему резко пресекается фразой «все будет». На вопрос, когда это событие произойдет, ответ не менее категоричный «отстань со своими капризами, ты уже достала». При этом, деньги на «чашку чая», благородную и столь любимую траву и 33-ю пару туфель с вытянутым и заостренным носом, всегда есть. Я уже не говорю о том, что помимо элементарных обязанностей, каждый мусульманин, а дагестанцы уж очень сильно и громогласно заявляют о своей непоколебимой религиозности, просто обязан хорошо относиться к своей жене, заботиться о ее внутреннем спокойствии и т.п. Зачастую дома слышно только одно «отдыхай, короче», «прекрати эти нелепые разговоры» и т.д., причем зачастую в целях уйти от обсуждения действительно важных опросов, формирующих дальнейшие отношения супругов.

Теперь касаемо верности. Это, конечно, замечательно, что большинство тех дагестанцев, с которыми мне посчастливилось познакомиться, твердо следуют принципу: «измена – это грех, я себя не на помойке нашел и лучше уж быть одному, чем с кем попало», последняя фраза меня всегда приводила в замешательство в части того, что, видимо, кроме как «кто попало» на их жизненном пути и не встречается, в связи с чем необходимо подумать о расширении посещаемых территорий и быть более внимательным в выборе друзей и подруг. При этом зачастую, прибывая в столицу нашей Родины, большинство дагестанских орлов уже крепко и прочно связаны брачными узами, укрепленными не одним ребенком. Несмотря на наличие супруг, вверенных им, приезжая для заработков, они почему-то слишком быстро забывают, зачем приехали, и ограничиваются оккупацией местных девушек, причем не брезгуют ничем и никем.

Например, когда мы гуляли по улице с мужем и его земляками, они очень громко обсуждали проходящих мимо девушек, чьи юбки были на уровне пояса, а грудная клетка вообще не прикрывалась никоим образом, пафосно плевали ей в след, выкрикивая оскорбительные выражения, но в тоже время каждый из них, наловчившись хаотично вращать глазами, за время пока его плевок долетит до земли, успевал «общупать на уровне глазного дна» все то, что было не прикрыто. И если повезет, умудрялся «заполучить» номер телефончика такой «богини» и потом брал измором, тратя последние деньги на смс-сообщения, в которых возносил ее красоту до таких высот, до которых в принципе только птицы долетают. Причем они это воспринимали как «прикол», похваляясь дома друг перед другом и иногда зачитывая вслух сообщения этих, как они их называли, «русских куриц».

Все поголовно зарегистрированы на сайтах знакомств, причем даже на самых грязных мобильных чатах, суть которых сводится к пересылке фотографий различных частей тела, как женщин, так и мужчин, с просьбой «сфотографировать и прислать грудь в нужном ракурсе», обсуждая проблемы фригидности, половой близости с партнером и т.д. При этом, никто из них не обращал внимания на то, что на данных сайтах также зарегистрированы и девушки как из Дагестана, так и Кавказа в целом, принимающих не менее активное участие в обсуждениях подобных тем. Мужчин никоим образом не смущало, что получается так, что он сам и портит свою же нацию, в лице той дагестанской девушки, которая присылает ему фото своей оголенной фигуры. Когда я спросила, а уверены ли они, что это не его жена под другим именем с ним общается, они «взрывались» и начинали бить себя в грудь, убеждая меня в том, что ИХ девушки порядочные и на таких сайтах просто «зависать» не могут, а имена «Хеда, Залина, Мадина, Пати и т.д.» это вымышленные, а указание таких городов как Махачкала, Кизляр и т.д., не говорят о том, что это соответствует действительности.

Также мое наблюдение показало, что эти мужчины считают своей святой обязанностью скрасить одиночество ВСЕХ девушек, с обязательным приглашением последних в кафе и не менее обязательным показательным выступлением, выражающимся в исполнении национального танца «лезгинка». Причем, совершенно согласна с автором статьи, лезгинку они танцуют всегда и везде, вплоть до станций метро, начинает один, под шумные овации присутствующих земляков, а в последствии это перерастает в толпу размахивающих руками и ногами мужчин, а если повезет, то под улюлюканье случайно оказавшихся на месте танца женщин, совершенно не задумываясь об уместности происходящего действия…

Можно еще долго описывать те действия или бездействия, свидетелем которых я непосредственно стала за период жизни с бывшим мужем, но я ограничусь сказанным и подведу итог: люди, которых знала я, отличаются: 1) Лживостью, причем иногда мне казалось, что лгут они постоянно и во всем, просто так, даже не задумываясь, просто чтоб приукрасить себя, выдать желаемое за действительное, не быть осмеянным, казаться «крутышкой» и т.д.; 2) Понты – это имеет место быть, видимо большинству просто нечем гордиться, ничего не достигнуто, ничего не наработано, да и желание нарабатывать отсутствует, а уважения и почета очень хочется; 3) Лень – крайне ленивы, работать – это для таджиков и узбеков, а они могут только руководить, а также не гнушаются жить и на содержании женщин, если повезет, то не очень преклонного возраста; 4) Распутство – такое ощущение, что их долго держали в темной и холодной яме под названием родное село и дом, вырвавшись откуда, как мужчины, так и женщины, просто съезжают с катушек, путая берега и пускаются во все тяжкие, чтоб удовлетворить свои сексуальные интересы, зачастую ничем не брезгуя; 5) Крайне низкие требования к уровню и качеству взаимоотношений между супругами, полное отсутствие элементарного уважения и заботы, причем с обеих сторон, их отношения больше можно назвать потребительскими; 6) ОГРОМНОЕ самомнение и очень высокая само значимость, не имеющая ни малейших поводов и оснований к тому; 7) Наркотическая зависимость от трав различного происхождения; 8) Повышенная лже-религиозность, которую можно охарактеризовать фразой: «мусульмане – одна рука на Коране, вторая на стакане». Когда налопаются пива, накурятся всякой ерунды, разговор обязательно заходит об исламе, и это сопровождается дополнительными вливаниями спиртного и раскуриванием «трубки мира», изготовленной из пластиковой бутылки.

Есть, конечно, среди дагестанцев порядочные и приличные люди, и, к счастью, их немало, но они не заметны в силу умеренности, а молодежь старается «идти в ногу со временем», постепенно утрачивая те личностные качества и особенности национальной культуры, за которые во все времена Кавказ восхваляли.

Как создать счастливую семью — базис

www.realove.ru